Под ногами все было залито зеленой субстанцией химических отходов производства, что находилось совсем неподалеку. Экко, даже в спешке, умело ставил ноги между неестественно ярких пятен, стараясь как можно скорее проникнуть вглубь, наклонившегося и ревущего скрипом досок и железных каркасов, давно покинутого дома. Можно сказать, сейчас он находился в самой дальнем углу на карте Зауна, там, где обитают только огромные крысы – на самой большой свалке. Это место и раньше не могло похвастать надлежащим внешним видом, но сильно покосившийся дверной проем, словно клыкастая пасть пугающая разломанными и торчащими досками, только подтверждал возможные опасения об опасности нахождения в подобном месте. Экко не останавливается, старается не задеть что-либо и забирается вглубь, совсем пропадая из виду. Свет лампы – уж точно не то, что ожидаешь увидеть в подобном месте, но, это было единственным ориентиром для парня. Вскоре он оказывается рядом с основной причиной случившегося: мальчишка, на пару лет младше его, придавленный массивной опорной балкой так, что можно было видеть только верхнюю половину тела, все остальное, по пояс, было в темноте. Могло показаться, что, попавший в беду ребенок держал на себе весь остальной постройки, но, к счастью, это было не так. Основной опорой выступала другая доска, а пострадавший угодил в узкую щель между ними.

Экко подталкивает одно из своих недавних изобретений рядом с ребенком, нажимает рычаг и, со скрипом, заставляет палку приподняться. Однако, данное вмешательство не прошло бесследно, хруст, оповещает о надломе. Сначала все замерли на месте, осторожно прислушиваясь к обстановке и не рискуя говорить хоть что-либо, а после, Экко, увидев сигнал в виде короткого кивка головой, от одного из своих друзей, резко выдергивает, попавшего в западню, за руку из под завалов. Словно, не желавший отпускать свою добычу, монстр Зауна зарычал вновь. Хватая друг друга за одежду, они буквально выталкивали рядом бегущих вперед, когда строение начало обваливаться за спиной, а лампа сзади хрустнула стеклом. Масло разлилось по доскам, моментально вспыхнув. Языки зеленоватого пламени нехотя поглощали немного отсыревшее дерево. Только оказавшись в нескольких десятках метров от пожара, они могли выдохнуть. Прислонившись спиной к стене, покрытой листами из оцинкованной жести, Экко задрал голову и устремил взгляд на сотни несуразных торчащих производственных труб и громадины жилых надстроек. На губах проступила улыбка.

Подрабатывая в лавке Бензо, парень, еще будучи тем кого называли “коротышкой”, подслушивал разговоры скупщика и клиентов. Таким способом Экко точно знал где можно взять те или иные интересные вещицы. Раньше эти знания он использовал чтобы дать наводку Вай или развлечь себя, стащив нужную деталь для нового устройства, истинный функционал которого мог оставаться загадкой даже для самого юного изобретателя. Теперь эти знания – залог выживания. Такие, лишенные родителей, а вместе с тем и возможности к нормальному существованию, дети могли рассчитывать только на случай; стащить что-то полезное со свалки и продать какому-нибудь доходяге из Пилтовера. Более стоящие вещи менялись с местными торговцами или за тарелку еды. Так они все и оказались здесь, в десятке метров от горящего здания, предварительно вытащив того, кто хотел сорвать возможный куш, забравшись туда, откуда мог не вернуться вовсе.

Затянув мешок с добычей, Экко перекидывает его через плечо. Схожим образом поступают и остальные члены их небольшого братства, перед тем как отправиться к проржавевшей лестнице – единственному выходу из того углубления, где располагалась свалка. Следующим пунктом назначения была узкая улочка, вмещающая в себя с десяток лавок и небольших магазинчиков разным барахлом. Рынок на Антресольном уровне. Обычно такие места являлись магнитом для светлых умов Пилтовера, которые находили в себе смелость спускаться вниз, пряча свои богатые одежды под плотной накидкой с капюшоном, скрывающим личность. Вечные споры и драки здесь не что-то из ряда вон выходящее. На поверхности, конечно, такое считали дикостью. Экко же считал подобное особенностью жизни Зауна, его “изюминкой”. Не все здесь решалось силой, но каждый знал, что свое слово ты должен уметь отстоять не только речами, но и кулаками, если потребуется. Здесь не было миротворцев, каждый защищал свои права самостоятельно, объединялся с другими в группы, если в одиночку не мог достигнуть хоть какого-то результата. Взаимовыручка – истинная сила заунцев и такая же неотъемлемая часть жизни, как и клубы зеленого пара, вырывающегося из щелей в металле, то под ногами, то у самого лица.

Экко почти никогда не участвовал в сделках, пусть у него и был опыт исходя из наблюдений за работой Бензо. Это же являлось основной причиной. Даже малейшие ассоциации с прошлым давили на грудную клетку парня прессом неконтролируемой печали. Внешне он старался казаться непоколебимым и сильным, но внутри черепной коробки то и дело метались мысли и обрывки неприятных воспоминаний. Заун – его дом, но одновременно и клетка, в которой Экко закрыт вместе со своими мыслями, полными напоминаний о прошлом. Создание снова тревожится призраками прошлого. Знакомый, пусть и вытянувшийся, немного сутулый силуэт улавливается краем глаза. Парень поднимает, до этого опущенную ниже плеч, голову и вытягивает шею. Профиль девушки в десятке метров прошибает словно электрический заряд. Чувство сравнимое разве что с тем, когда касаешься пальцами оголенного провода.

Парень, отталкиваясь руками, соскакивает с одной из массивных коробок у входа в лавку скупщика, чье содержимое пытался выяснить один из членов их небольшой беспризорной банды, ковыряя лезвием ножа стык между деревянными брусьями простой конструкции. Изначально не решительная поступь приобретает уверенность с каждым новым шагом. Еще не поздно остановиться. Экко знал, что теперь Паудер связана с Силко. Но это ведь вынужденная мера. Вай и Вандер ушли из её жизни, а на момент инцидента сам парень был слишком юн и не мог помочь. Однако, сейчас все изменилось. Возможно, сейчас не самый подходящий момент для радостного воссоединения спустя столько лет. Заун не самый большой район Пилтовара, но в бесконечных поворотах и запутанных улицах не так то и просто встретить того, кто был давно утерян. Рука плавно опускается на оголенное плечо, знакомое тепло чувствуется пальцами.

– Паудер? – Надежда смешалась с внутренним противоречием, а знакомое имя срывается с уст полушепотом.

! перенос с другого форума